1536
4
В этот день Светлане Анатольевне исполнилось 50 лет, юбилей, круглая дата. Но она категорически отказалась отмечать праздник и доводы мужа даже не приняла во внимание. «Нет, Коленька, не хочу, какие уж тут гости, ты знаешь, послезавтра годовщина гибели Катюши, нет у меня никакого настроения». Николай Петрович кивнул. Он прекрасно понимал супругу.
Семь лет назад разбился самолет, на котором летела их единственная дочь. В живых после той страшной катастрофы не было. Собственно говоря, они не сразу узнали, что Катя была на том самолете. С ними позже связались власти. Были найдены паспорт и иные документы их дочери. В тот же день Светлану Анатольевну увезли в больницу с сердечным приступом. Несчастная мать не могла себе простить того, что в последние два года жизни Кати она не общалась с ней.
Все произошло в тот день, когда Екатерина сообщила им, что выходит замуж. «Катюша, девочка моя, ты ведь только что закончила школу. А учеба? Ну зачем ты торопишься? Он хоть кто?».
«Вы его не знаете, он москвич, приезжал сюда по делам, мы с ним знакомы уже три месяца. Сейчас он уехал и звал меня к себе, и я поеду, я его люблю».
«Катя, прекрати говорить глупости» — в разговор вмешался Николай Петрович. «Куда ты поедешь, почему он к нам не пришел, не познакомился? Значит, у него все было несерьезно. Так как он поступил, настоящий мужчина, который любит свою девушку, никогда не поступит».
«Папа, он ждет, я поеду».
«А может он женат?».
«Вы не понимаете меня, не понимаете» — Катя с плачем заперлась в своей комнате. Это были последние слова, которые они слышали от своей дочери. Утром, когда Светлана пошла будить дочь, желая помириться с ней и придти к какому-нибудь решению, она увидела, что дверь не закрыта. В комнате беспорядок, Кати там не было. Они ждали ее до вечера, потом обзвонили подруг. Только поздно ночью родителям пришло в голову проверить вещи. Ни документов, ни одежды они не нашли. Николай Петрович сразу обратился в полицию. Но результатов не было ни через месяц, ни через год. Они искали ее, объявляли во всероссийский розыск. Обращались даже в программу «Ищу тебя». Безрезультатно. И только, когда прошло два года, им позвонили и участливым тоном спросили «кем им приходится Екатерина Николаевна».
Горе родителей было беспредельным. Они никак не могли простить себе, что так глупо потеряли свою дочь. Время шло, а раны так и не могли залечиться. Вот и сейчас, отказываясь от юбилея, Светлана Анатольевна вздохнула, посмотрела на постаревшего за эти годы мужа и поднялась, чтобы пройти на кухню.
В это время раздался телефонный звонок. Светлана Анатольевна подошла к аппарату. Потом повернулась к мужу: «Наверное, Беловы. Если захотят, пусть сегодня приедут на чай, но никакого банкета». Николай Петрович кивнул. «Алло, я слушаю».
«Здравствуйте» — в трубке раздался незнакомый голос, принадлежавший ребенку. «Простите, а вы Светлана Анатольевна?» — «Да. А с кем я разговариваю?» — «Я ваш внук, Женька, пожалуйста, заберите меня из детского дома» -«Кто-кто? Кто ты?» — «Я Женька, Женька, ваш внук. Наш детдом находится в городе» — мальчик назвал адрес и добавил: «Я не обманываю, я случайно все узнал» — он всхлипнул. «Нам запрещают звонить, а я все равно». В трубке давно раздавались гудки, а Светлана Анатольевна все еще смотрела и смотрела на нее.
«Света, что с тобой, кто звонил?» — «Это звонил наш внук» — «Что? Что ты такое говоришь? У нас нет внука и никогда не было» — «Коля, этот голос, он так похож на голос нашей Катюши».
Больше Светлана говорить не могла. Ее душили рыдания. Николай Петрович принес успокоительного, заставил жену выпить, уложил ее и сидел рядом, пока она не уснула. Потом позвонил близким друзьям – Альберту и Виктории Беловым, и попросил, чтобы они сегодня обязательно приехали к ним. Вечером они все вместе обсуждали неожиданный звонок. Николай и Виктория считали, что это неудачный розыгрыш, а Светлана и Альберт говорили, что нужно обязательно во всем разобраться.
«Какой город он назвал?» — спросил Альберт и сразу проверил информацию в интернете. «Да, там есть детский дом. Но как там мог оказаться сын Кати, если, конечно, это он? Ничего не понимаю. Что решим?» — «Я уже все решила» — Светлана поднялась. «Я поеду туда и узнаю все на месте».
Через неделю она выходила из поезда и спрашивала дорогу к детскому дому. Это было далеко, и она взяла такси. Всю дорогу женщина молчала, не отвечая на вопросы беспечного таксиста. Она думала только о том, что ее ждет там, куда она так спешит. Директора детского дома на месте не оказалось. И Светлана, попросив номер приемной, отправилась в гостиницу, где привела себя в порядок и немного отдохнула. Потом позвонила и узнала, что директора уже сегодня не будет. На утро женщина снова была там и вскоре сидела в кабинете директора, пожилого мужчины, представившегося Федором Игнатьевичем.
«Да, у нас есть мальчик Женя, ему 9 лет и не понимаю, откуда вы узнали про этого ребенка. Вы, собственно говоря, кто?» — «Мне кажется, что я его бабушка» — «Но что значит «кажется»? Расскажите, как он к вам попал? Вы понимаете, я не могу разглашать такие сведения» — «Я хочу увидеть этого ребенка» — «А я не могу предоставить вам эту возможность. Вы, простите, пришли с улицы. Говорите, что вы его бабушка. Но где же вы были семь лет, которые он здесь находится?» — «Я не знала, что он мой внук. Вообще не знала, что у меня есть внук» — «Вот что, Светлана Анатольевна, давайте не будем разыгрывать здесь мелодрамы. Жизнь она совсем другая и вы не понимаете, что значит взять в семью почти подростка. Зачем это вам? Вы прекрасно жили без него все эти годы. Я советую вам вернуться домой и не думать больше об этом».
Светлана Анатольевна вышла, даже не попрощавшись. Она нашла скамейку на аллейке, ведущей к детскому дому и просидела там почти до вечера в надежде на то, что среди мальчишек увидит его, Женьку. Она должна узнать его, он обязательно будет похож на ее Катю. Стемнело и ей пришлось вернуться в гостиницу. Пять дней она приходила на свою скамеечку и смотрела на играющих ребят, но никто из них не подходил к ней близко. А час назад ей позвонил Николай и потребовал, чтобы она вернулась домой. У Светланы щемило в груди, хотелось разрыдаться, но она понимала, что и этот день прошел зря. Да, надо было возвращаться домой, да и на что он рассчитывала, когда ехала сюда. Ей казалось, что она сразу познакомится с мальчиком, что ей расскажут о нем все и она обязательно заберет его к себе.
На самом деле вышло все не так. Светлана поднялась и медленно пошла прочь. Но тут ее кто-то окликнул. Это был сухонький старичок лет 80-ти, не высокий и слегка сутулый. «Вы меня?» — спросила Светлана. «Тебя, дочка, тебя. Пойдем-ка отсюда. Пойдем ко мне, я тут недалеко живу, разговор есть». Светлана Анатольевна кивнула и покорно пошла рядом с ним.
Вскоре они подошли к маленькому домишке. Хозяин пропустил женщину вперед. Потом они сели на небольшой веранде и старичок, разливая дрожащими ручками чай, говорил: «Меня Федором зовут. Я всю жизнь проработал в этом детском доме завхозом. Потом на пенсию вышел, но все равно приходил туда, с детьми возился. И сейчас там часто бываю. Вы ведь Светлана?». Женщина, обжигаясь горячим чаем, кивнула: «Но откуда вам…» — «А ты подожди, не перебивай» — строго сказал он. «Послушай сначала. Это ведь я Женьке все рассказал, пацан он хороший, ласковый. Ему было всего два года, когда его опека сюда привезла. Дело-то как было? Его нашли в квартире у одинокой старушки. Соседи слышали, что ребенок сильно плачет. Вызвали полицию, а те уже органам опеки сообщили. Мальчик на полу был, а бабушка на кровати лежала. Думали, что спит, а она уже и не дышала. Тут уж мне сообщили. Жена это была, бывшая моя, Клавдия. Разойтись-то мы разошлись, а разводиться не стали. Ну вот».
«Откуда же мальчик там взялся?» — «Подожди, говорю, не перебивай. Я соседей тоже об этом спросил, а они сказали, что квартирантка у нее жила молодая совсем, а потом эта квартирантка куда-то делась. А ребенок с Клавдией остался. Она-то бойкая была. Клава вроде и не болела, а тут видишь, как легла спать, и не проснулась. Я у других соседей расспросил, была там одна, все знающая. Вот она и рассказала, что девушка эта поселилась у Клавдии, когда еще была беременная. К ней и парень какой-то приезжал, только ненадолго. Кажется, его потом за что-то осудили. Вот она и собралась к нему на свиданку, а мальчонку с Клавой оставила. Ушла девица эта, да как в воду и канула. Ну что? Клаву мы похоронили. Ребенка сюда привезли. Это же единственный детский дом в округе. Имя он свое помнил, а дальше ничего, махонький сильно был. Ну вот, так его и записали, Женя Иванов. В квартиру Клавы сын наш поселился. А не так давно что-то там на антресолях разбирал. Нашел старый договор, что Клава с той девчонкой на жилье подписала, там номер телефона был ваш. Циферки-то плохо уже было видно. Да мы разглядели кое-как. А еще письмо нашлось. Старик встал, протянул руку и откуда-то с полки достал пожелтевший скомканный конверт, на котором рукой Кати был введен адрес Светланы и подписан адресат. Только она не дописала письмо».
Светлана Анатольевна взяла конверт. Аккуратно достала испачканный чем-то листок и прочла: «Мамочка, папочка, простите меня. Я так виновата. Вы были правы. Я такая глупая. Я так хочу увидеть вас. Замуж я не вышла. Слава оказался не таким, как я думала. И мне надо к нему, он ждет. Славу осудили на три года. Я как только вернусь, сразу приеду к вам вместе с Женькой, это внук ваш. Мама, я хочу тебе сказать…». На этом письмо оборвалось.
«Ну вот» — продолжил старик, когда увидел, что Светлана прочла письмо. «Мы так поняли, что по этому адресу родственники Женьки живут. Я ему втихаря и сказал и позвонить дал» — старик промолчал. «А про тебя мне Серафима сказала, ну что ты к директору приходила. Серафима на мое место завхозом пришла. А если я тебя зря побеспокоил, ты извини» — «Что вы, как мне отблагодарить вас?» — «Да никак. А завтра приходи с утра, я Женьку позову».
Утром Светлана была уже у ограды. Она смотрела во двор и не видела, как раздвинулись кусты сирени и с той стороны высунулось худенькое личико черноглазого мальчишки.
«Бабушка, я Женька, я здесь, бабушка» — громкий шепот мальчишки прерывался тоненькими всхлипываниями. Светлана кинулась к нему: «Женька, Женечка, внучок, я заберу тебя, слышишь, только не плачь».
Теперь дни летели очень быстро. Светлана разрывалась между детским домом, где ей наконец-то разрешили встречу с ребенком и органами опеки, где она начала решать вопросы усыновления. Вместе с мальчиком они сдали анализ ДНК и вот Светлана держит в руках результат, Женька не ее внук, не ее. Эта мысль гулко впилась в виски. Ошибка, внук не ее. Что же теперь? Как сказать ему об этом? Уехать, бросить, но как? Как посмотреть в его глаза, такие же черные, как у Кати. Ей-то казалось, что он так похож на ее доченьку. И вот, не ее. Светлана приняла решение, но позвонила мужу и все рассказала. А потом с облегчением услышала: «Ну что ж, все равно забирай, будет наш».
И вот Женька счастливый, веселый, ласковый ходит с дедом на рыбалку, обожает бабушкины пироги и блины, старается им угодить и помочь.
После их возвращения прошел месяц. Светлана была на кухне, когда с улицы пришел Николай и протянул ей большой конверт. Они вскрыли его и увидели официальное письмо, в котором говорилось, что произошла ошибка, виновные привлечены к ответственности, а дальше строчки заплясали перед глазами Светланы: «Сообщаем вам, что совпадения по крови 99,6 процентов». Николай обнял жену и прибежавшего с улицы внука. Они были счастливы.
